Геннадий Демарев - Сказки для взрослых детей [Litres]
— Вот что, повелитель. Ты читал лишь те буквы, которые видны. А не пробовал ли ты читать, просвечивая листы солнечными лучами или фонарём?
— Нет, — растерялся Кир. — Мне не был известен такой способ чтения…
Он снова заперся и вышел из дворца лишь спустя десять дней. Он имел странный вид: взлохмаченные волосы, разодранная одежда и безумный взгляд свидетельствовали о том, что ему пришлось нелегко. Однако никому не пришло в голову, что несмотря на испуганный вид, Кир жил надеждой. Назир и Абдулла не могли и представить себе, что именно произошло с повелителем за эти дни. А произошло кое-что такое, чего ни тот, ни другой не ожидали. Кир таки расшифровал таинственные письмена и прочитал заклинания, посредством которого вызывался сам мусульманский Дьявол — Иблис. В тот момент что-то загрохотало, наступил мрак, из глубины которого послышался голос:
— Что тебе нужно, ничтожество?
Киру сделалось не по себе.
— Кто это говорит со мной? — дрожащим голосом спросил он.
— Тот, кого ты вызывал!
— Иблис?!
— Да. И теперь мне известно, чего ты хочешь.
— Ч-чего?..
— Царская должность показалось тебе не столь уж большим приобретением. Что ж, человеческий аппетит развивается во время еды… Тебе мало управлять только землёй, потому ты не прочь править и миром, в который имеют право входить только мёртвые. Ты мечтаешь покорить весь мир во всех его измерениях, даже то, из которого пришёл. Ты стремишься познать суть Вселенной.
— Да, — несмело промямлил халиф, не понимая, каким образом Иблис может читать его мысли.
— Ты хотя бы имеешь представление о том, на какие сферы знания ты нацелился?
— Да…
— Что — «да»? Ничего ты не понимаешь, дурень эдакий! Потому что ты пожелал власти едва ли не большей, чем та, которой обладаю я. Ну да, потому что я — и то до сих пор не постиг суть Вселенной.
Кир сохранял молчание, ожидая наказания. Но Иблис промолвил:
— Хорошо, я помогу тебе.
— Благодарю…
— Это слово действует лишь у людей, мальчишка. А у нас имеет силу лишь расчёт.
— Какой? Хочешь мою душу? Да бери её хоть сейчас!
— Душу? Ты хоть знаешь, что это такое? Впрочем, твоя душа мне не нужна: слишком уж она ничтожна и пуста.
— А чего же ты хочешь?
— Жертву! Сбрось в пропасть двести детей возрастом не старше семи лет, перестань молиться, не мойся перед едой, употребляй в пищу сырую кровь свиней. Пока этого будет достаточно.
Кир побледнел, потому что не мог ожидать подобных требований.
— Чего испугался? — засмеялся Дьявол. — Тебе тяжело отдать мне чужих детей? Или ты настолько любишь мыться или входить в мечеть? О, не следует показывать мне своё лицемерие! Ну, а насчёт крови… Ты же любил кровяную колбасу в родном мире. Поверь, что сырая кровь намного вкуснее, только надобно к ней привыкнуть.
— Но речь идет о невинных детях… Что люди скажут?
— Ну, тогда держись.
Неведомая сила подхватила Кира и поднесла к небесам. С тех высот страна «от моря до моря» показалась не такой уж и большой, какой её представлял Абдулла. Кроме неё на Земле размещалось множество других. Потом Иблис вознёс его к звёздам. Летели очень быстро.
— Смотри, человек, — сказал наконец повелитель зла. — Вокруг каждой звезды вертятся планеты с такими же людьми, как и ты. Я их всех отдам тебе. Я научу тебя использовать энергию Солнца и звёзд, ты станешь богом.
Пока он говорил, в сознании царя вырисовывались радужные перспективы.
— А теперь скажи-ка: разве всё это не стоит жизни каких-то ничтожных двухсот чужих сопляков?
— Я согласен! — восхищённо воскликнул Кир.
— Хорошо. Сделай это завтра.
После этого он отнёс халифа во дворе и исчез, напомнив на прощанье:
— Итак, завтра?
— Да, да… — отвечал Кир, сознание которого все еще находилось где-то в межзвёздных далях.
Часть 4
Оказалось, что путешествие с Дьяволом продолжалось не несколько минут, как казалось Киру, а десять дней. Это поразило его настолько, что он позабыл о благопристойности и не привёл в порядок свой внешний вид. Это дало основания подданным взирать на него такими глазами, словно перед ними явилось марсианское чудище.
— Охрана, воины! — заорал халиф не своим голосом. — Приведите к обрыву двести мальчиков!
Люди опасались ослушаться повелителя и, вместе с тем, испугались от таких слов. Но первого боялись больше, потому воины разбежались по улицам в поисках детей.
В тот же день халиф совершил жертвоприношение, прекратил мыться и трижды в день требовал свежей крови свиней. Миновала неделя, за ней вторая, третья, но Иблис всё не появлялся. «Неужто он обманул меня?» — обеспокоено размышлял Кир.
Тем временем в среде простонародья распространялись слухи о сумасшествии царя. Подобным людям следовало бы держаться от престола подальше, потому кое-какие деятели подумывали о возможности его устранения. На сей счёт мусульмане не терпят промедлений и принимают решения быстро, в отличие от украинцев. Но наиболее влиятельные люди пока не были готовы к решительным действиям.
Проходило время, завершился год. Халиф не выходил из дворца, стыдясь показаться на глаза подданным после своих дикарских выходок. Он прекратил употреблять кровь, устав от ожидания. Он снова начал мыться и посещать мечеть. Но теперь существование показалось ему настолько ничтожным и скучным, что его не радовали даже женщины из гарема, богатство и изысканные кушанья. Кир исхудал от навязчивых мыслей и угрызений совести. Постепенно он снова превращался в Кирилла и даже сияние на его груди как — то потускнело.
Абдулла и Назир в течение некоторого времени продолжали посмеиваться, но и это им вскоре надоело. Самое главное свершилось: халиф перестал чем-либо интересоваться, а делами и подавно. Это должно было навсегда ослабить его волю, благодаря чему из него можно было сделать послушное орудие. Никто не мог бы догадаться о том, что в действительности никакого Иблиса не бывало ни в столице, ни во дворце, а всё случившееся с Киром — не более, чем плод его фантазии, которая затмила здравый рассудок под влиянием гипноза и чудных отваров. Вследствие всего этого нездоровое воображение халифа преподносило ему то, что он хотел увидеть.
Кирилл перестал есть и пить. Потеряв всякую основу в своем существовании, осознав, что топчет землю напрасно и приносит окружающим только вред, он пытался найти опору в себе самом. Увы, ничего такого ему не удалось. Тогда он начал рыться в памяти, пытаясь найти в её глубинах какое-нибудь облегчение для сердца. Обыкновенно человек, оказавшийся на месте Кирилла, цепляется за воспоминания о чём-то приятном; это могут быть интересные эпизоды из прошлой жизни: о красивой любви, об увлекательной работе, о минутах счастья… Но, к сожалению, Кирилл никогда не испытывал любви, у него не было детей ни в прошлой жизни, ни в нынешней; добрых поступков он никогда не совершал, потому что беспокоился лишь о себе. Жизнь его проходила в однообразии и жалко, потому не принесла для него ничего интересного. Итак, он не мог найти моральную опору в себе. Но вдруг он вспомнил о матери, которую бросил несколько лет назад. С тех пор ему не приходилось о ней слышать. Когда-то он не испытывал к ней любви; впрочем, он всегда воспринимал чужую заботу, как нечто должное, потому и не мог никого любить. Но теперь он припомнил каждую чёрточку её лица, каждое движение и тембр голоса, и теперь с наслаждением восстанавливал в памяти мамино лицо, затянутое туманом забвения, и тысячи раз мысленно просил у неё прощения за собственную чёрствость, невнимательность, бездушие и эгоизм. Несомненно, что мать простила бы его, окажись она рядом в такие минуты. Матери всегда прощают детей…
— О, мама, матушка! — шептал он. — Если мне удастся вернуться в наш мир, я буду на коленях вымаливать у тебя прощение…
Каждое утро прислуга удивлённо созерцала влажные подушки и не могла уяснить причины, по которой мог бы проливать слёзы царь.
Как-то посреди улицы ему встретился незнакомый старик, который безо всякого приветствия и поклонов произнёс:
— Человек, сегодня вечером ты должен оставить дворец и отправиться на то место, где тебя нашли. Там ложись на землю и жди.
Кир ничего не понял из этих слов, а расспросить подробнее не сумел, потому что дедок пропал, словно испарившись. Тем не менее, он решил исполнить это повеление, потому что оно вызвало настоящую бурю в его чувствах и смутную надежду.
Не предупредив никого о своих намерениях, он вышел за город и по каменистой долине направился в западную сторону, откуда, насколько он помнил, его принесли в паланкине. Пройдя около двух километров, он вдруг увидел лес, который радовал обилием зеленых оттенков. Откуда он взялся? Впрочем, Кирилла это не беспокоило. Возможно, этот пейзаж являлся в долине раз в году, а сама долина обладала какими — то волшебными особенностями…
